Независимость от обучения
То, что саморазрушительное поведение не является результатом обучения, но проявляется как врожденное (и общее для любого представителя вида) свойство, доказывается, во-первых, его географической распространенностью.
На планете не существует ни одного сколь-нибудь малого или прими-тивного общества, которое не знало бы самоубийства. Саморазрушение есть всюду, где есть человек. Явление это присутствует в странах, где оно сурово преследуется, и в странах, где к нему относятся толерантно. Ему подвержены страны, стоящие на постиндустриальной стадии развития и группы, живущие первобытно-общинным укладом.
Если верна «культурная гипотеза» суицида (причины саморазруши-тельного поведения не врождены, а являются результатом некой культурной традиции), то из нее логично следует существование некоторого количества цивилизационных общностей, которые были бы полностью свободны от данного явления. Но таких общностей ни история ни этнография не знают.
Следующий аргумент состоит в демографических особенностях само-разрушительного поведения. Если предположить (в согласии с «гипотезой культурного самоубийства»), что данное явление — всегда результат некой достаточно сложной внутренней рефлексии, а движущей силой его является именно рассудочный акт, то следует ожидать существования некоего возрастного, интеллектуального и образовательного «ценза», ниже которого саморазрушение не должно «опускаться».
Но суицидальному поведению подвержены все слои общества — все образовательные, гендерные, возрастные и культурные группы . «Культур-ная» гипотеза не объясняет суицида детей, которые еще не обладают разви-той способностью к рефлексии. Также этот подход не может объяснить са-моразрушения умственно отсталых, психически больных людей и людей, воспитанных вне человеческого общества («дети-маугли», feral children).
Видоспецифичность саморазрушения
Под «видоспецифичным поведением» в биологии и эволюционной психологии принято понимать такое поведение, которое присуще всем представителям вида и развивается без какого-либо специфического опыта научения. В общем виде речь идет о поведении, которое демонстрируют представители всего вида или их абсолютное большинство. Не следует смешивать «видоспецифичное поведение» и «уникальное, присущее только этому виду поведение». Так, вертикальное положение тела и свободные верхние конечности считаются для человека видоспецифичным признаком, но это не значит, что этот признак нигде в природе не встречается (кенгуру, вымершие двуногие динозавры).
После всего сказанного о распространенности саморазрушительного поведения в предположении, что данное поведение является присущим всему нашему виду и одновременно отличающим нас от близких (шимпанзе), нет ничего неправдоподобного.
Безотчетность суицидального поведения
Первое, что бросается в глаза при чтении клинических описаний саморазрушительного поведения, — слова «безотчетный», «неподконтрольный воле», «импульсивный», «спонтанный» и т. п., которыми густо пересыпаны такие описания. Вот лишь два примера.
«Характерны безотчетное (выделено нами. — Р. А.) чувство вины, уг-рызения совести, ревизия всей прошлой жизни с фиксацией внимания на ее ошибках и проступках, тяжесть которых преувеличивается» .
«Импульсивное формирование суицидального замысла: мысль возни-кает спонтанно, внешне независимо от предыдущего содержания психики. Часто это приводит к совершению «молниеносного» суицида. Аффективное сужение сознания приближается к патологическому аффекту». Так описыва-ет Л. Н. Юрьева один из типичных сценариев возникновения и развития суицидального замысла . Тут нелишне напомнить, что именно в психологии понимают под термином «аффект». Аффект — кратковременное, сильно и бурно протекающее эмоциональное переживание. Для аффекта характерны яркое внешнее проявление, сужение сознания и (внимание!) снижение самоконтроля.
Таким образом получается, что саморазрушительное поведение чело-века хорошо отвечает всем общепринятым признакам инстинктивного. И в этой связи сегодня оно нуждается в более пристальном внимании эволюци-онных психологов.
|