Продолжение 4.
« Современная демократия заботится о сохранении возможности заниматься политикой тем, кто остался в меньшинстве (но только в рамках законных действий). Греки так к меньшинству не относились, потому что оно было против самого демократического строя и стремилось свергнуть его».
И снова звучат абстракции, требующие, как минимум уточнения. В чем заключается возможность заниматься политикой и какова может быть мотивация для занятия ею? И о каких рамках законных действий идет речь?
По порядку. Мотивация к занятию политикой может быть только одна – занять высший иерархический статус для представителя оппозиции и соответствующие высокие ранги для его окружения. Что есть основа для такой мотивации – несогласие с действиями , занимающих эти ранги, поскольку они с точки зрения конкурирующего ущемляют его жизненные интересы или полностью им противоречат. Здесь уже можно говорить и о стремлении к улучшению условий существования как для всей популяции, так соответственно и для более узкого круга сторонников. Можно ли допустить, признавая наличие в поведении человека такой формы взаимодействия в группе, как внутривидовая борьба, что «в рамках законных действий» произойдет смена власти? Да можно, но только при условии, что в реальности за оппозиционной стороной будет имеется реальная поддержка в физической силе. Увы, но в человеческом обществе именно сила, ее демонстрация и угроза применения лежит в основе всех мирных замен иерархических кругов.
Можно заученно повторять о наличии демократии в древней Греции, в древнем Риме как некой предтечи современной демократии, но нельзя забывать, что точно называлось (и называется) демократией это всего лишь временно состояние равновесия противоборствующих групп, ведомых лидером.
Собственно говоря, об этом и пишет ниже В.Дольник:
« Может ли такая система возникнуть сама собой, на основе инстинктивных программ? Конечно, нет. Это продукт разума, продуманная система коллективного воспрепятствования образованию иерархической пирамидальной структуры с жаждущими власти особями на вершине. Ее нужно все время поддерживать политической активностью граждан. Древним грекам не удавалось удержать полис в состоянии стабильной демократии. Рано или поздно, опираясь на поддержку недовольных, власть захватывал очередной вожак и устанавливал авторитарный порядок — тиранию. Со смертью тирана его менее решительные преемники образовывали олигархию — «коллективную» власть «наилучших», которая постепенно ослабевала настолько, что удавалось восстановить демократию. Аристотель очень точно описал этот кругооборот: демократия сменяется тиранией, та — олигархией, а она — опять демократией. Возможность «хождения по аристотелеву кругу» есть и в наше время, но она не столь обязательна, как в греческих полисах, потому что каждая форма правления научилась себя защищать».
Вот только с базовым его посылом не вижу оснований согласиться. - « Может ли такая система возникнуть сама собой, на основе инстинктивных программ? Конечно, нет. Это продукт разума, продуманная система коллективного воспрепятствования образованию иерархической пирамидальной структуры с жаждущими власти особями на вершине».
Если « Ее нужно все время поддерживать политической активностью граждан», значит, сама схема не несет в себе, значимого по своей силе противовеса инстинктивным программам человека. И используя такое определение, как «политическая активность» надо снова обращаться к тем силам или законам, которые ее мотивируют. А здесь снова всплывают такие понятия, как ранговость, иерархия, социальный статус, доминирование, лидерство, т.е. снова имеем дело с теми закономерностями, которые определяют поведение человека как животного ведущего групповой образ жизни.
Определяя путь к достижению желаемого общества Р.Дольник приводит пример «Договорной теории»:
«Договорная теория» рассматривает другой путь: люди во взаимных интересах договариваются об ограничении своих прав таким образом, чтобы право на свободу и собственность было обеспечено всем. При выработке законов и решении спорных вопросов они опираются на некие нравственные постулаты, которые есть в каждом человеке. Созданное таким образом государство — продукт борьбы разума против «естественного состояния».
Здесь этологу нравится прежде всего понимание того, что нравственность есть в человеке изначально. Этологи называют ее врожденной моралью, врожденными запретами. Государство, построенное ради защиты прав человека и основанное на законах, стоящих выше государства и любого человека,- это демократическое государство. Живя в таком государстве, человек может воспитываться не в духе борьбы за или против чего-то, а в духе добродетели, о важности чего говорил еще Аристотель.
Итак, демократия — продукт борьбы разума с теми животными инстинктами людей, которые толкают их самособираться в жесткие авторитарные иерархические системы. Демократия использует, позволяя большинству людей реализовать другие инстинктивные программы, тоже заложенные в человеке,- желание быть свободным, потребность иметь собственность (включая землю, дом, семью), запрет убивать, грабить, отнимать, воровать, притеснять слабых. Демократия использует неизбежную для человека пирамидальную схему организации и соподчинения. Но путем избирательной системы, разделения законодательной, исполнительной и судебной властей и независимостью средств информации лишает иерархическую структуру ее антигуманной сущности и заставляет ее в значительной степени работать на благо всех людей, а не только тех, кто находится на вершине пирамиды. Как сказал когда-то. У. Черчилль, демократия не есть идеальная форма правления, но это самая лучшая из всех форм, найденных человеком.
Человек, как и все животные, имеет множество врожденных программ поведения (мы родимся с некоторыми знаниями об окружающем мире и правилами поведения в нем), и в нужный момент они срабатывают. Эти программы создавались в далекие времена и в совсем иной среде, мало похожей на ту, в которой мы теперь живем. Поэтому реализуемое ими поведение не всегда адекватно обстановке, рационально и даже желательно (Не все что естественно — хорошо).
В силу изначальной запрограммированности люди не абсолютно свободны в своем поведении, один сценарий его они осуществляют легко, другой — с трудностями, а некоторые сценарии могут быть вообще невыполнимы (Не все придуманные разумом планы для нас осуществимы)».
|